Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
Дом. Семья22 ноября 2018 23:12

Внук писателя Николая Носова: Мой дед сделал из Незнайки человека

Неизвестные факты из жизни писателя
Игорь Носов с дедом Николаем Николаевичем и его главным героем Незнайкой. Фото: Личный архив

Игорь Носов с дедом Николаем Николаевичем и его главным героем Незнайкой. Фото: Личный архив

Накануне 110-летнего юбилея любимого детского автора, создателя вселенной коротышек, «Книжная полка» поговорила с его внуком, фотографом и детским писателем Игорем Носовым.

- Игорь Петрович, каким человеком был ваш дедушка? Он особенно относился к вам. Он написал о вас целую книгу «Повесть о моем друге Игоре», которая вышла незадолго до его смерти, в середине семидесятых годов. Она состоит из историй вашего детства. Какое ваше самое первое впечатление о дедушке?

- Когда мы шли сюда в студию, я вспоминал о том, как мы с ним ловили тритонов. Это было описано дедом в книге. Я как сейчас вижу канавки вдоль леса, где жили эти тритоны, и как они всплывали за воздухом. Мы их ловили, любовались и отпускали. Николай Николаевич вроде бы не много со мной проводил времени на природе – в лесу, в поле. Но он положил начало моей любви к природе, ко всему живому. А в целом дед мне запомнился как человек, который все время работает. При всех играх, при всем его внимании ко мне, он очень много работал и создал больше, чем многие другие детские писатели.

Внук детского писателя Николая Носова, тоже детский автор и фотограф Игорь Носов. Фото: Личный архив

Внук детского писателя Николая Носова, тоже детский автор и фотограф Игорь Носов. Фото: Личный архив

В ВОЙНУ ОБУЧАЛ ТАНКИСТОВ И ВРАЧЕЙ

- О Носове нам известно гораздо меньше, чем о других детских писателях – о Чуковском, о Маршаке. Чем он занимался до того, как стал писать книги для детей?

- Он начал учиться в Киевском художественном институте. А потом перевелся во ВГИК в Москве. Учился на сценариста, а в результате оказался и сценаристом, и режиссером учебных и научных фильмов. Перед войной он работал как специалист по созданию таких фильмов. Во время войны был призван в действующую армию. Я помню эти удивительные воспоминания деда: как они – уже на пути к передовой они сидели у костров, кругом была темнота, дед испытал острое ощущение неизвестности и неизбежности того, что будет впереди. Однако дед так и не доехал до действующей армии. Его внезапно отозвали обратно в студию, и он всю войну проработал в Москве на «Центрнаучфильме» и получил орден Красной Звезды, который выдавался только за участие в боевых действиях.

- Какие это были фильмы?

- Эти фильмы обучали военных врачей тому, как вести работу в полевых условиях. Например, дед работал с большим нейрохирургом Корейшей, который делал операции на головном мозге. Ранений в голову ведь было очень много, нужно было срочно обучить врачей оперировать. Также – фильмы о военной технике. Особенно важный момент – и это вспоминала бабушка, которая трудилась вместе с ним: фильмы для танкистов, как пользоваться военной техникой, которая поставлялась нам от союзников по ленд-лизу. Именно благодаря деду, наши механики смогли разобраться, как правильно управлять танком, чтобы он был маневренный и быстрый.

О Носове нам известно гораздо меньше, чем о других детских писателях – о Чуковском, о Маршаке. Фото: Личный архив

О Носове нам известно гораздо меньше, чем о других детских писателях – о Чуковском, о Маршаке. Фото: Личный архив

- А как получилось, что все-таки Носов стал писателем для детей?

- Я думаю, писательство для детей началось у него с изучения собственного сына, моего отца Петра. Он был единственным и любимым ребенком, и общение с ним дало толчок к литературе. Отец родился в 1931 году, и когда ему было семь лет, уже дедушка опубликовал первые рассказы, в которых был героем его сын. В рассказе «Затейники» даже имя сохранено: Петя. Петя и Валя (тоже реальная двоюродная сестра) играют под столом в трех поросят и прячутся под скатертью. Предвоенные годы были суровые, шла война в Испании. Кто-то из редакторов вспоминал, что Носова пытались критиковать за легкомысленную тему. Но здравый смысл возобладал. Потом появляются повести: «Витя Малеев в школе и дома» - за которую дед получил Сталинскую премию в начале пятидесятых. Витя - это повзрослевший Петя. У него, как и Вити, тоже были проблемы с математикой.

- Повесть про Витю появилась в «Новом мире», журнале для взрослых. Как это получилось?

- Решение о публикации принял Александр Твардовский (редактор журнала – авт.), спасибо ему. Это был невероятный рывок для детской литературы, далекой от идеологии. Ведь «Витя Малеев» - произведение просто о школьниках. Не было упоминаний ни о партии, ни о вождях. Да, имелись красные галстуки, знамена, Седьмое ноября, но это были просто бытовые реалии.

НЕЗНАЙКА И ВСЕЛЕННАЯ КОРОТЫШЕК

- Маленькие человечки встречались в детской литературе и до Н.Н. И, видимо, ему понравилась мысль, что маленькому человеку, ребенку, будет удобнее общаться с персонажем маленьким – даже по росту. С лилипутом комфортней, чем с великаном, потому что великан пугает. И Носов стал брать персонажей из историй про Мурзилку, облекая их в совершенно новую форму и давая им новое содержание.

- Про «Мурзилку» давайте поподробнее.

- Это был детский журнал, в котором был и сам Мурзилка, и другие персонажи. Были и Знайка, и Незнайка, но они не имели каких-то особых отличительных черт. Их взяли из дореволюционной книжки Анны Хвольсон о приключениях человечка Мурзилки, которого она тоже, в свою очередь позаимствовала из американских комиксов. Николай Носов был связан с журналом «Мурзилка»: там печатались его первые произведения. Иногда ему заказывали рассказики и про Мурзилку, поэтому он хорошо знал этих героев. И однажды он решил придумать свою вселенную коротышек, переселив туда некоторых персонажей журнала. Причем от самого Мурзилки отказался. И вот получился абсолютно новый, оригинальный мир малышей и малышек, с яркими характерами, настроениями, со сложными отношениями и авантюрным сюжетом. Ведь мой дед вырос на приключенческой литературе – Жюль Верне, Конан Дойле, Майн Риде. Его сюжеты захватывают и очень напоминают реалии нашей жизни. Если маленькие герои прежних авторов были похожи больше на гномов или на эльфов, то персонажи и положения у Носова получились более объемные и реалистичные. С одной стороны – социалистический Солнечный город, а с другой – Луна, где живут капиталисты.

- А как создавались остальные персонажи – доктор Пилюлькин, художник Тюбик, поэт Цветик, Винтик и Шпунтик?

- Николай Николаевич читал все, что до него существовало в литературе. Некоторые коротышки вышли похожими на персонажей классической русской литературы. Пончик, например, имеет черты Плюшкина из «Мертвых душ»: тащит к себе все подряд: вдруг пригодится? Что касается Винтика и Шпунтика, то это – профессионалы. Николай Носов очень ценил профессионализм и хотел показать героев – настоящих мастеров своего дела. Поэт Пудик, музыкант Гусля, Художник Тюбик – они напоминают творческих людей из окружения самого Н.Н. Вспомним, как работал художник тюбик: он создал трафарет с маленьким ртом и большими глазами – и по нему рисовал всех малышек. Это была тонкая ирония над коллегами. Носов видел, что происходит в искусстве и переносил в жизнь коротышек. Поэт Пудик взял себе «красивый» псевдоним «Цветик», носил особую одежду, прическу и всячески выпячивал свою необычность. Здесь Носов пародирует писателей и поэтов, которых видел сам. Или вспомним докторов Медуницу и Пилюлькина. Одна всех подряд лечит мёдом, другой – касторкой. Это отражало до некоторой степени отношение деда к медицине. Николай Николаевич, как и Мольер, относился к современной ему медицине скептически. Он и умер не от гастрита, от которого его лечили, а от сердечного приступа.

- Как складывался образ Незнайки? У предшественников Носова этот герой вообще не имеет ярких черт, а у вашего деда он – сплошная индивидуальность: «носит яркую голубую шляпу, желтые, канареечные, брюки и оранжевую рубашку с зеленым галстуком».

- Шляпа – это важный атрибут джентльмена в 30-50-е годы. Можно сказать, статусная вещь. Дед всегда носил шляпы. А вот отец уже не носил. Н.Н. выдумал яркий, «попугайский» наряд, потому что Незнайка действительно отличается от других. Он резкая противоположность Знайки, который, наоборот, в черном костюме. Дед хотел показать, что Незнайка – это все мы. Любой взрослый деятельный оптимист, который хочет познать мир – незнайка. Ведь нужно много энергии и отваги, чтобы не стесняясь признать себя Незнайкой.

- Он придавал Незнайке какие-то свои черты характера?

- Скорее – черты моего отца, Петра Николаевича. Отец за многое брался, был очень темпераментный, быстрый. Немножко ленивый, но очень любопытный. Он всегда хотел научиться. Можно сказать, что Незнайка – а он ведь меняется от книги к книге – воплотил в себе наблюдения, которые дед делал, наблюдая отца.

Шляпа – это важный атрибут джентльмена в 30-50-е годы. Можно сказать, статусная вещь. Дед всегда носил шляпы. Фото: Личный архив

Шляпа – это важный атрибут джентльмена в 30-50-е годы. Можно сказать, статусная вещь. Дед всегда носил шляпы. Фото: Личный архив

- Я посмотрел книгу воспоминаний о Носове. Все мемуаристы говорят, что он был человеком нелюдимым, застенчивым, интровертом.

- Меня удивляет этот штамп. Я знал Николая Николаевича до своих четырнадцати лет. Он никогда не был пасмурным и хмурым человеком, за исключением, может быть, последних нескольких лет, когда он болел. На самом деле он был большим оптимистом. Он был настроен на то, что жизнь прекрасна, поэтому и писал о ней всегда с улыбкой. Я иногда сравниваю деда с Леонидом Гайдаем. Гайдай говорил в своих интервью, что у людей в жизни и так много печального, так зачем снимать грустные фильмы. Людей нужно радовать. Дед, кстати, обожал фильмы Гайдая. И он очень сочувствовал другим людям. Когда я захотел стать врачом, Николай Николаевич мне сказал: «А ты готов всю жизнь сострадать своим пациентам? Не может быть доктора, которые не сострадает больному».

- В 1957 году журнал «Курьер ЮНЕСКО» опубликовал список самых переводимых русских писателей. Первое место занял Горький, второе – Пушкин, третье – Носов. Какие-то выгоды ему приносила популярность в других странах?

- Николай Николаевич был беспартийным. Наверняка ему предлагали вступить в партию, но он не вступал, я думаю, по убеждению. Ему хотелось сохранять некоторую независимость. Поэтому когда его книги выходили в других странах, он ни разу никуда не поехал. Его и не приглашали, и не выпускали. Ему не интересно было делать карьеру. Всегда находились другие писатели, которым больше хотелось за границу. Они приезжали и рассказывали деду: «Какой вы популярный! На таком-то симпозиуме вас вспоминали». Это было очень забавно.